Андрей Аршавин. Типичные особенности.

В футбол играют разные люди со своими особенностями, сильными и слабыми сторонами. Игроки, судьи, функционеры, фэны, тренеры и журналисты подчас требуют друг от друга невозможного, забывая о том, что они отличаются не только местом на поле, но и складом своей личности.

С точки зрения соционики можно заново взглянуть на недавние страсти по Андрею Аршавину. Наверняка многие из тех, кто следил прошедшей зимой за отъездом в Англию главного таланта современного отечественного футбола (а тех, кто не следил, наверно, не осталось), не раз подумали: было бы такое со мной — послал бы это подальше, чтобы с ума не сойти... Во многом они правы: чтобы выдержать такие полгода и финальный День Сурка в Лондоне нужны силы и крепкие нервы. Аршавин справился и дожал. За счет чего? Соционический анализ высказываний Андрея в прессе за разные годы позволяет сделать вывод: из «Зенита» в «Арсенал» перешел жесткий, прямой, волевой, выносливый, ответственный и умеющий терпеть человек. Собственно, он был таким всегда. Таков профиль людей его типа.

Подпишитесь на нас в Telegram!

Получите PDF «Вы и ваш тип»

Для каждого типа характерен особенный стиль речи. Подметим его особенности по фразам Андрея из интервью за разные годы карьеры. Слова Андрея о деятельности Дика Адвоката в «Зените»:
«Он очень многое изменил в организационном плане. | Мы стали существовать по европейским канонам. | Живем в гостиницах, а иногда даже собираемся за три часа до матча. | Четко регламентировано общение с журналистами — один раз в неделю они допускаются на базу. | Команда летает одна, форма всегда готова, поскольку этим занимаются специальные люди. | Все это детали, но они складываются в общую картину и позволяют команде существовать намного более комфортно.»

О ведущих испанских клубах:
«У «Реала», как мне кажется, более динамичный стиль игры — он старается играть быстро и оперативно доставлять мяч к чужим воротам. | Это создает массу опасностей, но в то же время дает и больше простора для контригры. | Для «Барселоны» же главное — владение мячом, причем не важно, на каком участке поля. | И отобрать мяч у нее практически невозможно, особенно на «Ноу Камп». | Набегаешься до предела, отдашь все силы, а все равно свои три мяча получишь, причем — без всякой контригры.»

В речи Андрея Аршавина фразы и эпизоды оторваны друг от друга. Секунду назад — об одном, с резким переключением на другое. Такая подача характерна для 8 из 16 типов с соционическим признаком статика. Помимо разрывов между фразами, обращаем внимание на количество отрицаний и сомнений — они подчеркнуты. Они еще более заметны во фрагменте из интервью «Спорт-Экспрессу» 2005 года:

«Радимов недавно обронил: «Рано или поздно Аршавин из «Зенита» уйдет». Будете возражать капитану?» — «На заре своей карьеры я искренне полагал, что те, кто сыграл за «Зенит» более ста матчей в чемпионатах России, — футболисты невысокого класса. | «Зенит«-то был заурядный середняк. | И задерживаться в нем надолго не собирался. Но за последние годы команда поднялась до уровня одного из лидеров нашего футбола. | И вот уже я сам провел за нее около 160 игр... | Не берусь загадывать, как все сложится дальше. | Сомнений нет лишь в том, что расстаться с Санкт-Петербургом мне будет невероятно трудно. | Очень люблю свой родной город, да и вообще я тяжелый на подъем.»

Свойственный Аршавину скептицизм складывается из отдельных фрагментов его речи, буквально пропитанных негативными настроениями. Практически в любой ситуации Андрей склонен подмечать проблемы и недостатки. Это еще один соционический признак: негативизм. Отметим, что негативисты таковы не в силу тяжелых жизненных обстоятельств; это нормальная врожденная черта половины всех людей, присущая их манере восприятия информации.

Для всех четырех типов людей, обладающих статикой и негативизмом, характерен еще один признак: установка на результат. В их словах легко уловить, чем все кончилось, и какие выводы были сделаны — часто без подробностей и промежуточных аргументов. Вот следующий фрагмент из того же интервью 2005 года — в нем такие моменты выделены:
«Контракт с «Зенитом» у меня заканчивался. А составили его настолько хитро, что прописана там была одна зарплата. Все прочие бонусы оговаривались отдельно перед каждым сезоном. Президентом клуба был еще Мутко, и зимой мы с ним договорились о новой сумме. Однако подписать бумаги не успели. На последний сбор приехал Гартиг, я перестал проходить в состав, и разговоры о деньгах постепенно стихли. Полгода сидел на голой зарплате. Меньше меня тогда в «Зените» зарабатывали разве что дублеры.»

Еще об особенностях речи. Еще в 2005 году Андрею пришлось отвечать на вопрос корреспондента: «У вас репутация человека предельно откровенного, эдакого правдолюба. Жизнь данное обстоятельство сильно осложняет?».

В ответ он не ограничивается парой слов, а с готовностью развивает тему дальше, от себя:
«Конечно. Правду ведь не всем приятно слышать. Бывает, и не хочется отвечать на какой-нибудь острый вопрос, но про себя в эту секунду думаешь: «Ну чего ты струсил? Скажи, скажи как есть!» Хотя иногда действительно лучше промолчать. Мне с детства твердят: «Андрей, твой язык тебя погубит». Сейчас малость сдержаннее стал, а раньше у меня из-за этого была масса проблем.

Аршавин склонен говорить именно для того, чтобы донести свои мысли до собеседника, и если ему есть что сказать, трудно остановить самого себя. Собеседникам остается только слушать. Такое побуждение к коммуникации — внутреннее, оно характерно для признака деклатимности. В устной речи Андрея редко можно найти интонации с повышением голоса. Вопросы, если и возникают, чаще находят ответы в его голове без участия собеседника по формуле: «Ну чего ты струсил? Скажи, скажи как есть!». Или, в другом месте того же интервью: «Стараюсь никогда ни с кем не спорить. Высказываю свое мнение — и точка. Либо тренер с ним соглашается, либо нет.»

О том, что люди делятся на экстравертов и интровертов, представляют не слышавшие о соционике люди. Андрей Аршавин — экстраверт. Он лучше чувствует объекты, чем отношения к ним и свои внутренние ощущения. Наиболее красноречивая фраза: «В театр хожу с удовольствием, пересмотрел все спектакли Ленсовета. Хотя это скорее говорит не о том, что я такой уж заядлый театрал, а о том, что там редко меняют репертуар.»

Даже в одном интервью «Спорт-Экспрессу» 2005 года нашлось несколько эмоционально окрашенных воспоминаний-рубцов о давних и не слишком приятных событиях. Одно из них — о первых годах в «Зените» при Юрии Морозове:
«В 2000 году за три тура до финиша в матче со «Спартаком» он меня выпустил на замену на 30-й минуте, а спустя примерно полчаса усадил обратно на скамейку. Ошибок грубых я не допустил, однако и игры явно не усилил. На утро вышел из здания базы на тренировку. Завидев меня, Морозов неожиданно изрек: «Аршавин, а ты что здесь делаешь? Иди отсюда на все четыре стороны. Не желаю тебя видеть в команде». И я через парк в Удельной поплелся домой. Сложно описать мои чувства. Шок, опустошение, непонимание, страх перед будущим. В глазах стояли слезы... Оставшийся до конца сезона месяц тренировался с дублем. Врезался в память такой момент. «Зенит» проводил заключительный матч чемпионата на «Петровском», а я в это время шел с мамой по своим делам мимо ревевшего, как всегда, стадиона и думал: «Странно, почему я здесь, а не там?»

Такие воспоминание — аргумент в пользу еще одного признака: конструктивизма. У типов с этим признаком жестко откладываются именно самые значимые впечатления — и не притупляются много лет спустя. При этом текущие события воспринимается достаточно хладнокровно, без излишней эмоциональности — что помогает принимать решения на поле. Вот еще воспоминание: о попадании под машину в 13 лет — даже в такой ситуации мозги у Андрея не выключались:
«Переходил улицу на трамвайной остановке. В этот момент трамваи поехали с двух сторон, я испугался, что останусь между ними и выскочил на дорогу. Прямо под колеса. Спасло то, что удар пришелся в мой школьный рюкзак, набитый учебниками и толстенным пластмассовым пеналом, который разбился вдребезги. Я пролетел метров десять по асфальту. При этом, как ни странно, отчетливо соображал. Помню, лечу и думаю: «Мне очень больно, но сейчас раны перекисью водорода обработаю и пойду домой». Как умудрился ничего не сломать? Чудо. Лишь ногу сильно ушиб. Уже второй раз повезло — когда маленький был, едва в пруду не утонул. Дядя вовремя заметил и успел вытащить.»

В этом эпизоде подчеркнуты и многочисленные конкретные предметы и ощущения. Прошло много лет, но Андрею ничего не стоит воссоздать детальную картину событий во всех подробностях, не отделываясь общим смыслом. Такое восприятие информации свойственно сенсорикам, а не интуитам. Именно сенсорики, а особенно сенсорики-статики, такие, как Аршавин, хорошо ощущают внешние объекты, расклад сил. Такие люди твердо держатся на ногах, их отличает развитое чувство ответственности.

Андрей и люди его типа не склонны глубоко погружаться в отдельные ситуации и изобретать велосипед, им проще рассматривать их как типовые и быстро принимать шаблонные решения. Это черта признака предусмотрительности. В недавнем интервью «Спорт-Экспрессу» в связи с уходом из «Зенита» в качестве одного из аргументов к отъезду он без колебаний назвал предсказуемость российского чемпионата:
«Сегодня меня ничто не удивит. Если откуда-то появится большой игрок — может, удивлюсь. Даже не помню, когда последний раз удивлялся. Все в нашем чемпионате не первый год — по накатанным рельсам.» — «Не удивило даже, что Егора Титова выгнали из «Спартака», как мальчишку?» — «Это, по-моему, для российского футбола достаточно естественная ситуация.».

Андрей хорошо чувствует социальный уровень людей и их место в клубной иерархии и склонен воспринимать окружающих с учетом этих вещей — это говорит о признаке аристократизм. Характерны Недавние слова:
«У профессионала, если он выходит на поле, нежелания играть быть не может». Или еще один ответ после первой неудачной попытки уехать в летнее трансферное окно 2008 года — по поводу заинтересованности в результатах «Зенита»: «Сегодня я — часть команды. И для меня принципиально, чтобы место она заняла как можно более высокое».

Более ранние слова, об отношениях с Властимилом Петржелой:
«Их нельзя назвать хорошими или плохими. Они про-фес-си-ональ-ные. Такие, какими и должны быть отношения между главным тренером и игроком. Что меня и, думаю, его устраивает.»

Еще одна черта Аршавина — иррациональность. Он склонен воспринимать вещи достаточно ситуативно, не оценивая все и вся. Типичные недавние слова из того же интервью СЭ: «Все будет зависеть от того, как разрешится ситуация. И вообще — пусть она разрешится, а слова мы потом подберем.»

Иррациональность и сенсорика подразумевают еще один признак: стратегию. Люди с таким сочетанием признаков, ориентируются в направлении своей жизни лучше, чем в ближайших планах и, не смущаясь, дают весьма конкретные вопросы о том, что будет с ними через много лет, хотя и с привкусом ситуативности. Ответ из интервью 2005 года:

«Меня часто спрашивают о планах на будущее. Не знаю, что отвечать. Может, буду жить на Канарских островах, а может, пойду продавать в ларьке газеты... Бессмысленно рассуждать на эту тему. Жизнь тем и интересна, что порой не знаешь, чего от нее ожидать. И это, пожалуй, совсем неплохо.»

Подведем итоги. Признаки, которые мы выявили: статика, негативизм, результат, деклатимность, конструктивизм, экстраверсия, сенсорика, предусмотрительность, аристократизм, иррациональность, стратегия (всего 11 из 15 возможных, при том, что у любых двух типов есть 7 общих признаков и 8 различных). Таким набором обладает только один тип: сенсорно-логический экстраверт (Жуков).

Люди этого типа отлично чувствуют расклад сил, умеют постоять за себя, понимают, что где лежит и в чем сильные и слабые места своей команды и соперника. Они лучше ориентируются в системах и делах, чем в людях и склонны к прямоте без лишней дипломатии, как это не раз было у Андрея. Сенсорно-логические экстраверты способны мыслить масштабно, выстраивать карьеру на годы вперед. Они готовы идти на компромиссы по не самым значимым вещам, пока дело не касается важных для них ресурсов — таких, как будущая зарплата в «Арсенале». Возможно, из-за этого переговоры о трансфере и шли так долго и напряженно. Такие люди, как Аршавин, склонны принимать ответственность за себя и за окружающих. Они способны принимать жесткие решения, весьма легки на подъем, выносливы и неприхотливы в быту. Обратная сторона медали — прямота и жесткость с риском наломать дров в отношениях, не разобравшись во всех тонкостях ситуации. Для них важно иметь рядом людей, способных дипломатично сглаживать эти промахи и напоминать, когда приходит время что-то менять и действовать.

Сенсорно-логические экстраверты великолепно проявили себя в футболе. Среди них — Константин Бесков, Олег Блохин, нынешний наставник «Зенита» Дик Адвокат и напарник Андрея по нападению сборной Роман Павлюченко. На Евро-08 было любопытно наблюдать в действии связку форвардов, непохожих внешне и по манере игры, но похожих по характеру и складу ума. Оба теперь борются за место под солнцем в жестких условиях английского чемпионата. И у людей этого типа есть все шансы успешно справиться с непростой и ответственной миссией.

© Владимир Львов, февраль 2009

Литература:

Андрей Аршавин. Типичные особенности.

Новое на сайте:

Ваш комментарий: