2. Почему это важно? Мои открытия

Знать то, чего не знают другие — интересно и заманчиво. Но так ли это важно? Какой-то тип, который никто не умеет определять? Может лучше без них?

Я справе считать, что сделал два открытия.

Первое — где-то в начале 2006 года, второе — в последние три, начиная с 2017.

Как я разбирался в типе

Я увлекся соционикой в 2004 году, в следующем — пошел учиться. Это была попсовая соционика старой школы. Материал легко схватывался, но чем больше людей приходило в этот центр на типирование, тем чаще их тип присуждался волевым решением преподавателя. Не хватало аргументов.

Я стал общаться и с другими специалистами по соционике и слышал от них не ту версию типа, которую сам навесил на себя по первым попавшимся тестам. Новая казалась заманчивее, но аргументов тоже не хватало.

Наконец, в конце 2005 года, я попал на тренинг питерского эксперта Владимира Миронова, уже тогда известного специалиста по признакам Рейнина. Я неожиданно увидел, как это все работает, на реальных людях. Услышал и третью версию своего типа. Надо было радикально разбираться или бросать. Я стал вычитывать свои старые тексты — убедился, что я статик (человек с фрагментированной речью), негативист (много отрицаний) и деклатим (речь от себя, а не от собеседника). Остальные две версии относились к динамикам. Единственная возможная версия с учетом всего остального — ИЭЭ, о чем мне и говорили в те месяцы.

Подпишитесь на нас в Telegram!

Получите PDF «Вы и ваш тип»

Это не значит, что мне можно запросто приходить и тыкать: «Вы — Гексли, значит, с вами можно просто и фамильярно, не опасаясь последствий». Или вообще — «Вы — Бальзак!» Или «Вы — Штирлиц!». Немало таких любителей насильственного типирования были отправлены в бан. Кто-то отделался предупреждением. Я против того, чтобы человек навешивал бэдж с типом. Он может быть неправильно определен (таких людей 70% и больше). Но даже если правильно — это элемент личного пространства человека. Решать, обсуждать его или нет, может только он сам. Вы же не побежите к первому встречному обсуждать его волос или глаз — или его вес!

Биометрия

Едва разобравшись в своем типе, я проникся задачей: с помощью признаков Рейнина определять чужие. Я стал вычитывать материалы по интересам — интервью с музыкантами и футболистами — и везде можно было понять, кто статик, а кто динамик, кто позитивист, а кто негативист. Вживую или по видео можно было понять больше — например, кто квестим, а кто деклатим.

А что это за термины, которые непонятны людям не в теме (тем же рекрутерам и HR)?

Это и есть элемент биометрии, который заложен в каждом из нас. Экстраверты и интроверты, логики и этики — все это социально деформировано, ориентироваться в лоб сложно. А статики, квестимы, или негативисты — это врожденная и естественная манера речи человека, ее никак не подделать, не важно, о чем он говорит.

Включая VIP-персон, «за которых все делают имиджмейкеры и телесуфлеры». Прямых линий и пресс-конференций Путина немало. Параметры его речи: статик, деклатим, позитивист и эмотивист — итоговая версия ЛСИ.

Социальные тренды

Второе важное открытие — дело последних лет. Мы живем в обществе неравных возможностей, в котором перспективы человека зависят от его врожденного типа личности. Это результат работы с командами, когда через твои оценочные интервью проходят сотни кандидатов и сотрудников.

Первый такой проект у меня был летом 2014 года, потом был следующий, побольше. К лету 2017 года у меня сложилось представление, кому в современном мире жить хорошо — особенно в бурной Москве. Это экстраверты либо с решительностью, либо с логикой, всего 6 типов из 16. Остальным сложнее, по разным причинам и по-разному. Так это изложено в книге «Соционика 2.0. Типы людей и социальные лифты», которая вышла готом позже.

С середины 2017 года у меня резко прибавилось оценочных интервью, в основном удаленно, за пределами Москвы. С учетом новой статистики оказалось: тренды намного сильнее, чем в моей собственной книге. Даже в верхней шестерке самых востребованных типов есть резкое разделение, тройка позитивистов-демократов (ЛИЭ, СЭЭ, ИЛЭ) приходит на собеседования намного чаще негативистов-аристократов (ЛСЭ, СЛЭ, ЭИЭ). Место ЭИЭ в верхней шестерке вообще оказалось под сомнением; лидеры среди интровертов — СЛИ — стали встречаться едва ли не чаще.

Зато ЛИЭ, самый востребованный и универсальный тип людей — это примерно 30% интересных работодателям кандидатов. Три верхних типа — это более 60%, а 5 или 6 — около 80%. Что же делать остальным 10-11 типам людей, которых должно быть не меньше половины даже с учетом того, что интровертов рождается меньше?

Вот такая социальная проблема, о которой не задумывается никто, а надо, начиная с первых лиц в государстве!

Людей учат поддерживать резюме, искать вакансии и ходить по собеседованиям, где их ждут руководители и HR (да и инвесторы в стартапы), которые привыкли к одним типам людей и плохо представляют других. А это определяет результат общения. Берут тех, кто понятен и предсказуем. Остальным приходится продираться через сопротивление, часто непонятно как.

Но никто из работодателей и кандидатов и понятия не имеет о стихийном социальном механизме, который управляет современным обществом! Его пора изучить и готовить людей по обе стороны к жизни в этих условиях.

© Владимир Львов, 2020

‣ Есть вопрос автору?